Особенности трансформации российской культуры

Федеральное агентство по высшему образованию РФ

УГЛТУ

КАФЕДРА ВаВаВаВаВаВаВа ИСТОРИИ ИВа СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИХ ДИiИПЛИН

Контрольная работа по предмету: ВлСоциология культурыВ».

Тема: ВлОсобенности трансформации российской культурыВ»

Екатеринбург 2008.

План

1. Этнические истоки культурного разнообразия.

2. Православие в структуре духовной жизни.

3. Противоречия русской культуры.

4. Поликонфессиональность российской империи.

5. Противоречия модернизации.

6. Государство в социокультурной структуре России.

7. Русская интеллигенция.

8. Социокультурное размежевание и революция.

9. Социоультурное формирование советского общества.

10. Советская система как цивилизация.

11. Социокультурные проблемы модернизации России.

12. Социокультурные перспективы.

Этнические истоки культурного разнообразия

По этническому генотипу русская культура принадлежит к обВнщеславянскому типу, что на протяжении всей истории создавало предпосылки общности славянских культур и порождало сильВнную тягу к панславизму. Однако в этническом плане русской кульВнтуре присуща, с одной стороны, значительная степень сходства в языковом и этническом планах, а с другой тАФ заметная степень внутренней разделенности на субэтносы (население Поморья, русского Севера, Поволжья, Сибири, Приморья, казаки и т.д.).

Эта разделенность формировалась как адаптацией населения к местным природным и культурным ареалам, так и историчесВнким опытом. Жизнь в районах русского Севера с его лесами, торВнговыми городами, традиционными промыслами, монастырями весьма отлична от степных районов с огромными пространстваВнми пахотных земель, интенсивным животноводством и длинныВнми торговыми трактами. Другим фактором разнообразия было взаимодействие с народами Евразии в тех ареалах, где обосновыВнвалось русское население и где происходило смешение и взаимВнная культурная адаптация. Это и определило одну из важнейших характеристик этнокультурного облика России - значительный диапазон вариативности диалектов, фольклора, обрядов, форм бытовой культуры и верований.

Еще более значимым источником этнического разнообразия было взаимодействие различных этнических групп: славянских, финно-угорских и тюркских. На обширных пространствах ЕвраВнзии на протяжении многих веков происходило смешение разных народов, и с середины XVI в. (время Ивана Грозного) Русь стаВнновится многоэтничным государством. К концу XIX в. в России насчитывалось свыше 150 больших и малых этносов, между котоВнрыми налаживались все более интенсивные отношения, что приВнводило к растущей дисперсности этнического расселения.

Формирование российского общества в политическом и кульВнтурном планах проходило на протяжении веков через преодолеВнние этнической рыхлости и разобщенности, но в условиях инВнтенсивного воздействия извне, как со стороны Запада, так и ВосВнтока. Это воздействие носило не только собственно культурный характер, но принимало нередко экстремальные формы, подверВнгая русский народ угрозе вытеснения и рассеяния. Как мы знаем, общим механизмом консолидации и защиты общества являются государство и религия, которые и в России приобрели столь больВншое значение.

Православие в структуре духовной жизни

Важнейшая социологическая характеристика того религиозВнного порядка, который утвердился в России с принятием и расВнпространением православия, относится не к содержанию релиВнгиозного учения, а к месту религиозного института, т. е. церкви, в общей социокультурной системе. На западе результатом развиВнтия цивилизации, который не был ВлзапланированВ» в первонаВнчальном христианстве, стало отделение единой церквиот множеВнства центров государственной власти. Это означало, что политиВнческий и общекультурный порядок были отделены друг от друга, хотя в перипетиях взаимной борьбы этот принцип мог нарушатьВнся обеими сторонами. Напротив, восточное христианство сложиВнлось как система независимых друг от друга (автокефальных) патриаршеств, которые находились между собой в отношениях ревнивого соперничества за власть над душами и умами ВлсвоихВ» верующих. Такое рассогласование резко снижало способность церковных властей противостоять власти политической. Автокефальный статус различных церквей восточного христианства означал не только независимость друг от друга, но и их зависимость от государства, выступавшего как гарант веры. В сущности, такова была уже византийская традиция, в соответствии с которой церковь утверждала божественную санкцию монаршей власти. С утверждением самостоятельности московского патриаршества в XV и. церковь на Руси становится существенным орудием централизации, утверждения государственного единства и борьбы против ВлневерныхВ», т. е. государств, защищающих иные конфессии.

Московские государи проявили большое ВлсвоеволиеВ» в оргаВннизационных церковных делах, назначая на высшие церковные должности или прогоняя неугодных иерархов. Однако чем сильВннее была организационная зависимость, тем крепче религиозное сознание держалось за независимость Влсвященного преданияВ». Поэтому пересмотр богослужебных книг в середине XVII в., приВннятый по инициативе патриарха Никона, был воспринят значиВнтельной частью народа как отступление от канона и привел к длительному расколу с его постоянной тенденцией перехода в народные бунты, непризнание официальных властей и т.д.

Национально-государственная привязанность православия утвердилась и в других восточных церквах. Важнейшим культурВнным результатом такого положения явилась культурная замкнутость, локальная изолированность этих церквей и застойность их вероучения. Тот богословский итог, который был достигнут в Византии и зафиксирован в постановлении семи Вселенских соВнборов, был воспринят восточным православием как окончательВнная ВлистинаВ», и уже не было такого авторитета, который мог бы реализовать ее изменение. Сопротивление ВлеретическомуВ» инаВнкомыслию, неприятие любого изменения ВлстародавнихВ» обрядов сковало силы православия и превратило его в покорного слугу авторитарного государства.

Застойный характер религиозной жизни привел к тому, что уже с середины XVII в., т. е. до Петровских реформ, присущее русскому обществу противоречие между принципами стабильности и развития приняло характер противостояния самобытности ВлсвяВнтой РусиВ» и западничества (ВллатинствующиеВ»). Православие соВнпротивлялось европейским влияниям в духовной жизни, предВнставляя их как Влотступление от чистой веры ХристовойВ». ЦерковВнные порядки, установленные Петром I и его преемниками (ввеВндение Синода, секуляризация церковных земель и другие меры), усилили организационную зависимость церкви от государства. Однако содержание вероисповедания, Влсвятыня верыВ», осталось незатронутым, превращаясь все более в косное, архаичное начаВнло. Православию были чужды сколько-нибудь серьезные попытВнки реформации. Незыблемость церковной жизни, устарелость ее языка и обрядов, застой ортодоксии усиливали изоляцию церкви от образованной части общества. Прочная связь церкви и преВнстола приводила к тому, что растущая оппозиция против власти переносилась и на церковь. Официальная церковь не могла стать накопителем народного протеста против социальной несправедливости. Она не породила мучеников борьбы с самодержавием и крепостным правом, постоянно призывая к смирению перед власВнтями и заглушая народное негодование. Вместе с тем духовная косность православия лишь способствовала усилению секуляризма и неверия среди образованных слоев общества. Развитие кульВнтуры проходило мимо религиозной жизни и вело не к реформаВнции, а к секуляризации, выражавшейся в форме равнодушия, прямого неверия и принципиального атеизма.

Застойный характер православия не устранял сам по себе сдвиВнгов в культурной жизни, которая отнюдь не сводилась к религиВнозно регулируемому ВлблагочиниюВ». Одним из источников этого разнообразия была народная, во многом еще языческая, почвенВнническая и ВлмужицкаяВ» культура, представленная фольклорной, обВнрядовой, праздничной, смеховой традициями. Вторым источником было влияние извне, со стороны многих культур Запада и Востока, интенсивное общение с которыми Россия поддерживала на протяВнжении многих веков. Третьим источником разнообразия стало гоВнсударство как одна из важнейших сил, которая не только объедиВнняла население, распространенное на огромных пространствах ЕврВназии, но и так или иначе способствовало развитию и дифференВнциации как хозяйственной, так и культурной деятельности.

Противоречия русской культуры

Хорошо известно то, что исходная историческая и социолоВнгическая характеристика русской культуры состоит в том, что в ней отражается пограничное положение России между двумя конВнтинентами и цивилизационными типами тАФ Европой и Азией, ЗаВнпадом и Востоком. Длительные споры, протекавшие в России на протяжении почти всего XIX в. и продолжающиеся до сих пор, породили разные ответы. Мыслители западнической ориентаВнции предпочитали видеть в России неуклонную тенденцию приВнобщения к Западу и преодоления Влвосточной отсталостиВ», мысВнлители славянофильского типа, напротив, отстаивали самобытВнность России, принципиальное отличие от Запада, как, впрочем, и от Востока, видя в ней общинно-православное начало. Позднее выявилась и евразийская линия в понимании русской культуры, в которой утверждалось ее пространственное, историческое и духовное слияние с азиатским ареалом.

Однако эти идейные споры отражали несводимость русской культуры к одному из вариантов или к сочетанию и синтезу того и другого. Такие попытки неизменно оказывались неудачными. Часто встречающиеся в научных работах формулировки о параВндоксальности русской культуры свидетельствуют, что ее понимаВнние требует преодоления однозначных, линейных схем и обраВнщения к многомерной концепции. Такой подход возможен именно на основе применения цивилизационного анализа, так как русВнская культура несводима к этическому или национальному субВнстрату, хотя, несомненно, несет в себе характеристики обоих этих уровней.

Бердяев о противоречиях русской культуры.Именно это проВнмежуточное положение между Западом и Востоком, взаимодейВнствие с обоими этими началами и противодействие им привело к глубокой противоречивости русской культуры, ее раздвоенности и внутренним расколам. Неся в себе черты сходства с культурой Запада и культурами Востока, русская культура вместе с тем отВнличается от них. По выражению Н. Бердяева, Россия соединяет в себе Запад и Восток как два потока мировой истории и это соВнединение превращает ее отнюдь не в некий интегральный вариВнант, а в арену Влстолкновения и противоборства восточных и заВнпадных элементовВ». Эта хорошо знакомая исходная антиномия развертывалась в Влполяризованности русской душиВ», в культурВнном расколе между правящим классом и народными массами, в переменах внутренней политики от попыток реформ к консерваВнтизму, а во внешней политике от тесного союза со странами ЗаВнпада до противостояния им всем.

Конкретизируя исходное противоречие русской истории, Н. Бердяев выделяет в ней пять периодов, которые вместе с тем образуют разные сущности, Влпять разных РоссийВ»:киевская, татарВнского периода, московская, петровская, императорская. Особым образованием становится и советская Россия. Эти России, смеВнняя друг друга, вместе с тем накладывались друг на друга, не образуя органического единства и преемственности. Напротив, общество проходило через радикальные, во многих отношениях катастрофические, изменения социокультурной ориентации.

Хотя приводимое Бердяевым перечисление номинально связано с меняющимися центрами и типами государственности, конечно не в этом был его критерий, определяющий характер общества. С типом государственности был тесно связан общий характер культуры, тенденции, определяющие ее динамику в кажВндом периоде.

Каждый переход от одного периода к другому сопровождался не только далеко идущей перестройкой предшествующих полиВнтических и социальных структур, но и их ломкой, энергичными мерами по отрицанию и разрушению отвергаемого прошлого. ТаВнков был вынужденный результат татаро-монгольского господства, политики Ивана Грозного и потрясений Смутного времени. ТакоВнвы были следствия целеустремленной политики Петра I и его преВнемников. В дворянско-бюрократической империи были отменены или ограничены прежние феодальные привилегии и порядки, соВнздана новая социальная иерархия на основе табели о рангах и выВнслуги на государственной службе. Европеизация осуществлялась через крайнее социальное и культурное расслоение Влпо вертикаВнлиВ»: европеизированные и просвещенные верхи и закрепощенные, бесправные и темные низы. В свою очередь, дворянская культура решительно отвергалась разночинной интеллигенцией, а нарасВнтающая буржуазия беспощадно рубила Влвишневые садыВ» и обрекаВнла на разорение Влдворянские гнездаВ». Нарастание социальных проВнтиворечий и движений социального протеста зачастую отражалось в отрицании господствующей культуры и культурном нигилизме.

Но дело не только в диахронических разрывах русской истоВнрии. Слабость интегрирующего духовного начала приводила к постоянной внутренней раздробленности этого общества. БердяВнев имеет в виду не только хорошо знакомые нам по социально-политическому анализу противоречия между трудящимися и имуВнщими слоями, народом и интеллигенцией, обществом и государВнством. Этим противоречиям он придает несомненное значение как ситуативных причин, во многом обусловивших протекание революции 1917 г. Однако глубокие разлады были присущи саВнмой русской культуре на разных этапах ее истории.

В этой культуре можно найти немало антиномий, свойственВнных всякой культуре и создающих разнообразие национально-духовной жизни: индивидуализм - коллективизм, смирение - бунт, природная стихийность - монашеский аскетизм, мягкость - жестокость, самоотверженность - эгоизм, элитарное - народное, высокое - обыденное и т.д.

Но наряду с этими антиномиями постоянно присутствуют устойчивые черты принципиального разрыва:

- между природно -Ва языческим началом и высокой религиозВнностью;

- между культом материализма и приверженностью к возвыВншенным духовным идеалам:

- между всеохватной государственностью и анархической вольВнницей;

Ва-между национальным самомнением, смыкавшимся с велиВнкодержавностью, и мессианским универсализмом;

-между поисками социальной свободы и подчинением десВнпотическому государству;

- между ВлрусификациейВ» православия как оплота христианВнской России и стремлением к превращению православия во всеВнленскую религию;

- между поисками социальной свободы и подчинением госуВндарственному деспотизму и сословной иерархии;

- между принятием косного земного бытия, Влкрепкого быта и тяжелой плотиВ», стяжательством и безграничной свободой, искаВннием Божьей правды;

- между ВлзападничествомВ» как увлечением образцами проВнгресса, свободы личности, рациональной организации жизни и ВлвосточничествомВ» как интересом к упорядоченной и стабильВнной, но сложной и разнообразной жизни, отличной от русской действительности, или же как к региону высокой духовности и мистических озарений.

Сложилось ли в русской культуре ценностно-смысловое ядро? Отмеченные противоречия русской культуры постоянно проявВнляют себя в различных сферах, отражаясь в художественном плаВнне в поисках высокого ценностно-смыслового содержания в жизВнни, что и придало ей несомненное мировое значение. Это отноВнсится прежде всего к русской художественной литературе. Сама постановка ВлнеразрешимыхВ» проблем и выяснение их высшего гуманистического смысла придавали литературе общечеловечесВнкую значимость. В своих классических достижениях русская лиВнтература выступала как носительница современного просвещеВнния, разума и гуманизма, как средство выяснения соотношения личности и общества, личности и государства, социального устВнроения жизни, отношений между представителями разных социВнальных слоев и культур. Социальный критицизм делал ее выразиВнтельницей подлинно народных интересов, все больше расходивВншихся (начиная с Чаадаева, Грибоедова и Пушкина) с самодерВнжавием и связанной с ним официальной культурой. Отмеченная Достоевским Влвсемирная отзывчивостьВ» придавало этой культуре широкое общесоциальное значение, делила ее духовной заступницей всех людей без социальных, национальных или религиозных различий.

Несмотря на то что в этой культуре несомненно существовали тенденции к складыванию некоторого ВлядраВ» и формирования ВлмедиативныхВ», т. е. посреднических ориентаций и структур, коВнторые примиряли бы крайности, эти тенденции не получили полВнноценного развития, что обрекало духовную жизнь общества на ожесточенное противостояние различных течений, приводило к резким срывам и переходам от одного состояния к прямо протиВнвоположному.

Это были противоречия собственно Влрусской идеиВ», выражавВншие внутреннюю несистемность и разорванность как русской культуры, так и всего общества. Важным фактором, способствоВнвавшим такой разорванности, было распространение этой кульВнтуры вширь, на огромных пространствах Евразии, от Санкт-ПеВнтербурга до Калифорнии. Как считали многие мыслители, роль пространства,распространение Влпо горизонталиВ» приводили к ослаблению системообразующих начал русской культуры и несформированности ее ВлвертикалиВ», т. е. устойчивой иерархии ценВнностей и ориентации. К тому же на этом пространстве русская культура находилась в тесном взаимодействии в рамках единого государства с другими культурами и цивилизациями.

Поликонфессиональность российской империи

Православие было распространено в ограниченном регионе. Западное христианство тАФ католицизм тАФ твердо удерживалось в западных частях империи, в том числе среди ВллатинизированВнныхВ» украинцев, и никакое идеологическое поношение со стороВнны славянофилов не могло уменьшить его влияния. Другая мироВнвая религия тАФ ислам тАФ создавала отчетливую общность народов Центральной Азии, части Кавказа и некоторых внутренних обВнластей России (Татария). Бухара и Самарканд были влиятельныВнми центрами для исламских регионов империи, а также и для зарубежных мусульман. В Южной Сибири в пределах РоссийВнской империи был распространен буддизм, составляющий значиВнтельный религиозный регион, граничащий с Монголией и КитаВнем, а косвенно связанный с Тибетом как духовным центром.

Каждый религиозный регион имел специфическую структуру духовной жизни, влиявшую не только на организацию культа, но и на все сферы жизни и деятельности населения. Религии опреВнделили пределы соответствующих цивилизаций, отнюдь не соВнвпадающие с имперскими границами. Неправославные части имВнперии, хотя и в разной степени, обнаруживали несомненное тяготение к своим ВлметрополиямВ» за российскими рубежами.

Противоречия модернизации

Но было еще одно крупномасштабное противоречие, котороеВа с нарастающей силой проявилось в последние два века существования Российской империи: между государственным единством этого огромного разнородного конгломерата и потребностью общества в развитии, которое не могло осуществиться без активизации деятельности всех сословий и групп и без преобразования присущих им ценностей и ориентаций. Потребности промышВнленного и научного прогресса интенсивно требовали трансфорВнмации российского общества и освоения достижений Запада, который уже в сильной степени переманил на свою сторону госВнподствующий класс, хотя и ценой сильного отрыва от народной культуры. Против такого отрыва Россия пыталась выставить свою самобытность, которая, как мы видели, была глубоко подорвана вековыми противоречиями. И уже оказалось невозможным проВндолжить это противостояние через мобилизацию православия - наподобие того, как десятилетия спустя в ответ на экспансию Запада проводили ВлревайвалВ» своего религиозного достояния исВнламские фундаменталисты или индусские коммуналисты. ПроВнисходивший почти повсеместно в XX в. разрыв, обусловленный модернизацией, принял особенно катастрофические формы в России в силу отмеченной выше разорванности цивилизации.

Конечно, культура всякого развитого общества имеет полиВнморфный характер, она богата и разнообразна, выполняет одноВнвременно или по временным циклам существенно различные функции. Для Влтопора и иконыВ» русской культуры могут быть приведены аналоги из других культур: священная и смеховая кульВнтура, монах и рыцарь, рыцарь и буржуа, дворец и церковь (и костер), хризантема и меч и т.д. Тем не менее рассмотрение всяВнкой ВлнормальнойВ», т. е. зрелой и устойчивой цивилизации убежВндает нас в том, что при всей дифференцированности и внутренВнней противоречивости их духовным системам был присущ либо некоторый духовный стержень и нормативный принцип - как в исламе, либо устойчивое структурное распределение ценностей по сферам бытия (и разным религиям) тАУ как в Китае, или по иерархии социокультурных компонентов тАУ каст тАУ как в Индии. Цивилизация утверждает некоторую соразмерность, формирует нормативную сердцевину, а тем самым выполняет и влиятельную интегрирующую функцию, соединяя воедино различные этнические, социальные и политические единицы.

В Западной Европе, кик мы видели,Ва в средние века такой едиВнный универсализирующий порядок обеспечивала католическая церковь. Переход к Новому времени сопровождался острыми проВнтиворечиями, конфликтами и длительной враждой между разныВнми социальными сторонами, имевшими принципиально различВнные духовные установки. Лишь постепенное утверждение буржуВназного строя с устойчивыми рыночными и правовыми механизВнмами регуляции отношений ослабило степень конфликта, хотя так и не устранило соперничества между нациями.

Не то было в России. Смешение, переплетение и наложение не только противоречивых, но и взаимоисключающих ориентаВнции пронизывало всю культурную жизнь России, раздирая ее не только по сословиям и классам, но и субкультурам и по крайним ориентациям тАФ между нигилизмом и апокалипсисом, Влдвумя кульВнтурамиВ», ВлбелымиВ» и ВлкраснымиВ» и т.д.

Государство в социокультурной структуре России

При исторически сложившемся положении именно самодерВнжавие выступало как носитель наиболее универсального принциВнпа, объединяющего столь разноликий конгломерат социальных и культурных структур, к тому же большей частью ограниченный в своих смысловых ориентациях. Только оно могло выходить за локальные пределы, соединяя в себе Запад и Восток, Север и Юг на огромном пространстве от Варшавы до Калифорнии и затем Чукотки и Кушки, обеспечивая несомненное единство этого проВнстранства и населения в политическом, административном, а в определенном смысле и в хозяйственном планах. Империя была более универсальной, чем официальная религия и культура ее титульного народа.

Именно степенью универсальности Российская империя отВнличалась от других подобных ей имперских образований того вреВнмени, что делало ее в самом деле продолжением и подобием перВнвого и второго Римов, придавало ей такой огромный масштаб и длительную устойчивость, несмотря на то, что XIX в. все более обнаруживал ее хозяйственную и военную слабость. Государство показало себя достойным воплощением этой угодной ему, но роковой идеи Влтретьего РимаВ». Воспользовавшись потенциями православия, оно превзошло его территориальные и духовные рамки. Более того, оно превзошло то пространство, на которое могла претендовать Влрусская идеяВ», конечно, в ее самобытно- русском виде, а не мессиански вселенском размахе. Уже в XVIII в. русская общественная мысль в основном преодолевает присущее православию прямое и упрощенное противостояниеВлневернымВ», ВлнехристямВ», ВлбасурманамВ». Хотя замирение степныхкочевников и кавказских горцев, передел территорий с восточными импеВнриями завершились лишь к концу XIX в., около трех веков шла работа по постепенной нормализации административного управВнления империей. Длительный опыт продвижения на Восток и на Запад научил русское правительство, начиная с Ивана Грозного, не опираться лишь на силу, а достигать компромисса с местными политическими структурами. Авторитарное правление допускало гибкий режим политической регуляции и ограниченную культурВнную и религиозную автономию включенных территорий. ТриедиВнная идеологическая формула Влправославие, самодержавие, народВнностьВ» не только сковывала правоверие и не только привязывала патриотизм к самодержавию. Она нередко оказывалась обремеВннительной для имперского правительства, сталкивавшегося с многотрудной задачей стабилизации государства, населенного многочисленными иноверцами. Реальная политика была направВнлена нередко на преодоление антагонизма между православием и другими конфессиями, и продвижение православия в другие райоВнны империи было достаточно скромным, затрагивая в основном лишь пришлое русское население.

Имперское правительство довольно рано стало руководствоВнваться принципами конфессиональной терпимостидля налаживаВнния эффективной системы управления. В западных землях соВнхраняют свою самостоятельность протестантские и католические церкви, а на Востоке тАФ мусульманские и буддийские. При Петре 1 православие было поставлено под контроль правительственного Святейшего Синода, а при Екатерине II эдикт ВлО терпимости всех вероисповеданийВ» (1773) отделил Влиноверные исповеданияВ» от вмешательства православия и перепоручил все религиозные дела светским властям. Российские генерал-губернаторы не отяВнгощали себя распространением православия и нередко старались поддерживать в своих владениях сносные отношения с местной политической и духовной элитой.

Включение в Российскую империю все новых и новых терриВнторий не сопровождалось установкой на ассимиляцию, изменеВнние жизни, религии и языка подчиненных народов, Напротив, предметом показной идейной гордыни было Влмногообразие плеВнмен, вер и языковВ». Бывшие соперники и противники постепенВнно замиряются, их населению предоставляется значительная культурная и религиозная автономия, а элита привлекается на государственную службу.

Распространение русской культуры с одной стороны, несомненно было средством приобщения образованных инонациоВннальных слоев к достижениям передовой культуры Запада, оживВнления духовной жизни, внедрения новых представлений о роли личности, характере социальных отношений и путях преобразоВнвания общества. С другой стороны, это было чревато русификаВнцией и отрывом просвещенной верхушки от своего народа, поВнгруженного в прежние формы труда и быта.

Реальная практика государственной власти далеко расходиВнлась с ожиданиями различных слоев и отражала интересы дворянско-бюрократического сословия. Утверждаемые самодержавВнной монархией принципы правления, регуляции социальных отВнношений, контроля за деятельностью государственных и общестВнвенных структур и организаций были привязаны к корыстным и партикулярным запросам класса, имевшего монопольную собстВнвенность на землю (дворянство) и административные должности (бюрократия). Власть изымала из подданных и подчиненных слоев налоги - в денежной форме, трудовых и воинских повинностях.

Глухой и дикий протест народа подавлялся силой и загонялся вглубь. Однако уже к концу XVIII в. общественное сознание выВнразило это расхождение между интересами государства и общестВнва критикой социальных порядков (Радищев, Новиков), а в начаВнле XIX в. были выдвинуты оппозиционные проекты социального переустройства (декабристы). Ведущей темой русской культуры становится критика власти и социальных порядков. Со своей стоВнроны, государство выступило с жестокими репрессиями по отноВншению не только к политическим контрдвижениям, но и к проВнявлениям всякой оппозиционной мысли как в светской культуре, так и в религии.

Авторитарный политический строй царской России не допусВнкал оформления отдельного, автономного от него или хотя бы дополняющего нормативного порядка. Жесткая подчиненность православной церкви правящему режиму дополнялась и жестоВнким контролем над светской культурой.

Поэтому характерной чертой духовной жизни России в XIX в. стало усиление оппозиционных течений. Создание тайных полиВнтических обществ сопровождалось ростом духовного инакомысВнлия, принимавшего форму подполья как скрытого распространеВнния запретных мыслей, иносказании как метафорического излоВнжении таких мыслей или же эмиграции и открытого обращении к обществу с ВлвольнымВ» словом.

Именно литература (и особенно литературная критика) взяла на себя функции осмыслении жизни, нравственной илиВа эстетической оценки, духовной критики и исканий. Литература в большой степени выполняла роли, которые обычно выполняет релиВнгия: мировоззренческую, критическую, воспитательную и пропаВнгандистскую. Повышенная социальная значимость придавала литеВнратуре черты идеологичности и философичности.

Русская интеллигенция и культура

Именно духовная структура российского общества во многом определила характер деятельности русской интеллигенции. В тех длительных и многочисленных спорах о роли и судьбах русской интеллигенции, которые велись на протяжении десятилетий, мы найдем начальную общую социологическую схему, если выделим узкое и широкое понимание этого термина.

Из многих разнообразных определений русской интеллигенВнции в узком смысле мы выбираем, как наиболее точное, то, котоВнрое дал в 1926 г. известный русский мыслитель Г.П.Федотов: ВлГоВнворя простым русским языком, русская интеллигенция ВлидейнаВ» и ВлбеспочвеннаВ». Это ее исчерпывающее определениеВ». ИдейВнность раскрывается как приверженность идеалу, практически заВнменяющему религию, но возникшему не как Влбожественное отВнкровениеВ», а построенному в теоретическом мировоззрении. ИдейВнность основана на этически окрашенном рационализме, изгоняВнющем иррациональные или мистические начала, и поэтому по большей части противопоставлена религии. Беспочвенность предВнстает как отрыв от национальной культуры, государства, религии и даже быта, от всех органически выросших социальных и духовВнных образований. Амплитуда идейных поисков и утверждений, присущих интеллигенции, может быть весьма широка: от всестоВнронне развитого мировоззрения, включающего обоснование спраВнведливого порядка, до нигилизма и безверия.

Очевидно, что такое определение интеллигенции не охватыВнвает всех лиц умственного труда или тех мыслителей и деятелей культуры, которые так или иначе примыкали к существующим структурам или были ВлукорененыВ» в социальной жизни и народВнном быте.

Однако в широком смысле мы определим интеллигентно как го духовное сословие русского общества, в которое входят люди, занятые умственной, духовной деятельностью, как в светской, так и в религиозной сфере, как работающие на ниве просвещеВнния, здравоохранения (огромная масса учителей и врачей), в суВндебных органах (адвокаты), технических профессий (связисты, агрономы, инженеры и т.д.). Хотя большая часть этой интеллиВнгенции состояла на государственной службе (в том числе учитеВнля), но ее деятельность так или иначе отвечала интересам всего общества, содействовала просвещению народа, подъему уровня образования, развитию новых видов производства. Это положеВнние способствовало принятию ее принципов умеренности, поВнстепенности и компромисса, т. е. либерального направления в общественной жизни. Таким образом, интеллигенция в широком смысле, ориентированная на просветительские, либеральные и прогрессистские ценности, играла важную конструктивную роль в преобразовании русской культуры. Ее деятельность способстВнвовала постепенному сглаживанию социально-культурных и наВнциональных антагонизмов, утверждению идеалов справедливосВнти, прогресса и терпимости, принятию и адаптации достижений западной цивилизации к национально-историческим условиям, расширению народного просвещения и правового порядка в страВнне, межнациональному взаимопониманию и т.д. Во второй полоВнвине XIX и начале XX в. эта интеллигенция стала движущей сиВнлой в процессах модернизации и индустриализации страны на основе использованияВа ееВа эндогенного потенциала - через собстВнвенное развитие техники и науки.

Однако возможности этой части интеллигенции были ограВнничены теми социальными и культурными противоречиями, коВнторые накапливались в России и раскалывали общество на верхи и низы, имущих и неимущих. Посредническая прослойка русВнской культуры, воплощавшая ее либерально-прогрессистскую ориентацию, оказалась слишком слабой, чтобы создать общестВнвенную систему взаимодействия и взаимопонимания. РадикальВнная критика клеймила эту часть интеллигенции как ВлсоглашатеВнлейВ», ВлприспособленцевВ» и Влгероев оговорочкиВ», резко осуждала позицию умеренности и постепенности в пользу радикальных преобразований.

Оппозиционность радикальной интеллигенции по отношению к самодержавию резко усиливали ее социальный критицизм, преВннебрежение к самоценным, автономным формам духовности и отрицательное (или атеистическое) отношение к религии, то и другое казалось ей ложными и излишними формами деятельности, не приносящими пользы Влнародному делуВ». Усиление такого критицизма и прагматизма, отказ от устойчивых нравственных ориентаций способствовали допущению, а затем и утверждению желательности насилия и террора как наиболее эффективного средства радикального переустройства общества. В поисках той социальной опоры, которая поддержит политику социальных преВнобразований, радикальная интеллигенция обращалась первонаВнчально к крестьянству (народничество), затем к люмпен-пролеВнтариату, накапливавшемуся в России в процессах модернизации, и наконец - к зарождающемуся рабочему классу.

Именно марксизм стал для лево - радикальной интеллигенции тем идейным учением, которое сложилось во всеобъемлющее мировоззрение, обосновывающее программу радикального переВнустройства общества.

Социокультурное размежевание и революция

На рубеже веков в России происходит нарастание тех протиВнворечий, которые накапливались на протяжении всей ее истоВнрии. Подобно тому как в социальном плане усиливалось социВнальное расслоение, в культуре оформляется идейное размежеваВнние, подрывается прежняя классическая парадигма культуры как носительницы просвещения, прогресса, гуманизма и народносВнти. В общественной мысли формируется проблема противостояВнния этического и эстетического, науки и религии, веры и разума, личности и общества, социального и культурного прогресса, ЗаВнпада и Востока, государства и свободы, элиты и массы, консерваВнтизма и прогрессизма. Падает престиж классической парадигмы как некоего общего достояния, равно приемлемого для верхов и низов, господствующих слоев и трудящихся, консерваторов и раВндикалов, ВлзападниковВ» и ВлвосточниковВ». Эти тенденции протекаВнют на фоне растущей плюрализации духовной жизни, сопровожВндавшей развитие капитализма и ослабление авторитарного конВнтроля со стороны самодержавия. Сама по себе такая плюрализаВнция содействовала обогащению духовной жизни, что привело к тому, что получило название Влрусский культурный ренессансВ». Однако органической слабостью этого ренессанса стала утрата той социальной значимости, к которой тяготела радикальная часть российского общества, отход от проблем социальной справедлиВнвости и правды, ослабление элементов этического. Для предстаВнвителей Влрусского культурного ренессансаВ» были характерна слаВнбость общественной активности, переход на позиции элитарности и любования искусством. Оторванность художественных, ре

Вместе с этим смотрят:

"Зеленая Книга" Муаммара Аль-Каддафи

"Технiка тiла" Марсель Мосс

Cоциальные и психологические особенности безработных

РЖнновацiйнi форми i методи соцiальноi роботи з сiмтАЩiю

РЖнтерактивний пiдхiд в теорii соцiальноi роботи