Взаимоотношение церкви и государства на территории Калужской области с 1917 по 1940 годы

Московский Патриархат

Калужская духовная семинария

Дипломная работа

студента 5 курса

на тему:

ВлВзаимоотношение церкви и государства

на территории Калужской области с 1917 по 1940 годыВ».

Калуга,

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1 Партийные и советские органы Калужской губернии во взаимоотношениях с Российской Православной Церковью

Калужская епархия в 1917 году

Октябрьский переворот и последующие события в Калужской епархии

Обновленческий раскол в пределах калужской епархии

ГЛАВА 2. Мученический и исповеднический подвиг архиереев Калужской епархии

Архиереи, служившие на Калужской кафедре и канонизированные Русской Православной Церковью как Новомученики

Жизнеописание священномученика митрополита Феофана (Тулякова)

Жизнеописание священномученика Августина (Беляева)

ГЛАВА 3. Мученический и исповеднический подвиг священнослужителей и монашествующих Калужской епархии

Житие исповедника протоиерея Зосимы Трубачева

Жизнеописание и мученический подвиг протоиерея Константина Соколова

Житие иерея Константина Любимова

Жизнеописание иерея Василия Беляева

Жизнеописание и мученический подвиг монахини Иулиании (Свиридовой)

ГЛАВА 4. Краткие сведения о других пострадавших за Христа в Калужской епархии

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ПРИЛОЖЕНИЕ

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования. История Русского Православия и государственно-церковных отношений относится к числу наиболее широко осваиваемых тем отечественной историографии в последние годы. Такой исследовательский интерес объясняется снятием ограничений на изучение церковной истории и церковно-государственных отношений, особенно советского периода, открытием возможности работы с малодоступными и засекреченными документами государственных, партийных и ведомственных архивов. Процесс переосмысления прошлого нашей Родины, начавшийся во второй половине 1980-х годов, не мог пройти мимо, проблем взаимоотношений Церкви и Государства. Нет необходимости говорить, каким важным институтом была Православная Церковь в России. В начале XX века она насчитывала около 78 тыс. храмов, 1025 монастырей, десятки духовных учебных заведений. Конечно, Церковь не состоит только из священно- и церковнослужителей, это и ее многомиллионная и многонациональная паства. События 1917 года и последующего времени поставили Православную Церковь перед качественно новыми реалиями политической и общественной жизни. Широкий социальный состав пастырей и паствы породил различную степень подготовленности к этим реалиям и разное их восприятие. Как соотносились интересы широких масс верующих с интересами правительства? Ответ на этот вопрос не столь однозначен, как считалось раньше. Изучение церковно-государственных отношений, в том числе и на региональном уровне, в свою очередь дает более полную картину социально-политической истории послереволюционного времени. Именно в этот период начала складываться советская система церковно-государственных отношений, в него же уходят корнями внутриконфессиональные разделения, имеющие продолжение и в наше время. Важность данной темы обусловлена необходимостью восстановления исторической правды в отношении безвинно пострадавших людей. Исследование проблемы церковно-государственных отношений представляется актуальным и для нынешнего их выстраивания в условиях Влрелигиозного возрожденияВ» и активизации роли религиозных конфессий в общественной жизни страны. Степень изученности проблемы. В развитии отечественной историографии проблемы государственно-церковных отношений и положения Церкви в стране, строящей социализм, можно выделить три больших периода. Первый период (нач. 1920-х - 1930-е гг.) характеризуется становлением историографической проблемы, определением основных тем, появлением первых оценок и анализов. Авторов этого периода, прежде всего, интересовало отношение Православной Церкви к Советской власти, ее социальной и экономической политике, деятельность Церкви во время Гражданской войны, внутрицерковные разделения. В первой половине 1920-х гг. был еще возможен относительный идеологический и научный плюрализм, поэтому наряду с изданиями авторов-марксистов появлялись работы и религиозных деятелей. В настоящее время издания тех лет, как правило, являются библиографической редкостью. В их числе следует отметить книги В.Д. Бонч-Бруевича, А.И. Введенского, П.В. Гидулянова, П. Рожицына, Б.В. Титлинова.1 В свое время их публикация стала возможной из-за ярко выраженного пропагандистского характера. Убедительным примером здесь являются книги А.И. Введенского. Видный деятель обновленческого движения, а в последствии его митрополит и глава, Александр Иванович Введенский - смотрит на историю Церкви с позиции Влпрогрессивного духовенстваВ», стремящегося удержаться на Влпароходе современностиВ», соединить христианство с революционно-коммунистической идеологией. Разумеется, он не ставит перед собой цели поддержать атеистическую и антицерковную агитацию официальной пропаганды. Наоборот, он всячески отстаивает идеалы христианства, в своем их понимании. И вот от этих идеалов далека Православная Церковь, ее иерархи и духовенство, которые занимаются ВлполитикойВ». Задача его книг тАФ борьба с Влреакционной тихоновщинойВ». Патриарх и послушное ему духовенство предстают в качестве Влрелигиозных шарлатановВ», виновников Влцерковной разрухиВ», насадителей Влчерносотенной психологии в массахВ». Всякий сторонник Влцеркви патриарха ТихонаВ», которая противопоставляется Влцеркви ХристаВ», заранее объявлялся контрреволюционером. Такой подход часто не позволял автору объективно смотреть на происходящие события, поэтому изложенные факты и цитируемые документы обычно не подтверждают его выводов, а противоречат им. Гонения на Церковь А.И. Введенский отрицает, судебные преследования Патриарха Тихона и др. духовных лиц в его описании - справедливая кара Советской власти за Влконтрреволюционную деятельностьВ», за попытку установить в России ВлантибольшевистскийВ» политический строй. Авторы-марксисты рассматривали и Влпрогрессивное духовенствоВ» и Влреакционную тихоновщинуВ» с Влклассовых позицийВ», доказывая Влантинародную сущностьВ» религии и Церкви вообще. Бесспорной положительной стороной книг является их большая документальность, тем более что многие приведенные документы не публиковались впоследствии до 1990-х гг. Со свертыванием в к. 1920-х гг. возможностей издания работ отличных от господствовавшей идеологии, пропагандистско-атеистический и ВлклассовыйВ» подходы к проблеме, помещенные в рамки примитивных схем, окончательно утверждаются в историографии. Основная тема публикаций разоблачение Влконтрреволюционной деятельностиВ» духовенства, основной прием тАФ демагогическая критика прошлого и настоящего Церкви и священнослужителей.2 В целом в историографии утверждается концепция воинствующего атеизма, в которой религиозная вера рассматривается не иначе, как ВлмракобесиеВ», а Влслужители культаВ» - Влклассово чуждыеВ» Влидеологические врагиВ» на службе контрреволюции. Так, Ф. Олещук в книге с характерным для тех лет названием ВлБорьба церкви против народаВ» фактически всю послереволюционную жизнь Церкви объявлял Влвредительско-террористической деятельностьюВ». Духовенству приписывалась роль боевиков, погромщиков и поджигателей, шпионов и диверсантов, борцов со ВлСталинской КонституциейВ», а лояльное отношение к власти объявлялось Влзамаскированной подрывной деятельностьюВ», которую Влизлишне доказыватьВ».3 Такой подход безраздельно владычествовал в агитационной литературе издательства ВлАтеистВ», Союза воинствующих' безбожников (СВБ), главными рупорами его были журналы ВлБезбожник у станкаВ», ВлБезбожникВ» и ВлАнтирелигиозникВ». Первые два из названных журналов предназначены для малообразованных читателей, их отличало богатство иллюстраций по большей части карикатурно-хулиганского характера (с журналами активно сотрудничали талантливые советские художники Д. Моор и А. Дейнека), широкое тематическое и жанровое многообразие. Статьи в этих изданиях не носят научно-исследовательского характера, а выполняют задачи атеистической пропаганды. Однако они дают представление о методах и формах борьбы с религией и Церковью в" изучаемый период, содержат фактический материал. ВлАнтирелигиозникВ» был рассчитан на партийно-идеологический актив, поэтому большое внимание уделял методическим рекомендациям по ведению пропаганды атеизма. На его страницах регулярно появлялись статьи М.И. Калинина, А.В. Луначарского, Л.Д. Троцкого, Ем. Ярославского. Попыткой описания церковной истории новейшего периода стала работа Николая Платонова, бывшего обновленческого митрополита ставшего атеистическим агитатором. Знание событийных подробностей церковной жизни, непосредственное участие в них, наличие определенной документальной базы и писательского таланта давали возможность автору действительно внести вклад в отечественную историографию. Однако необходимость выдержать написанное в господствовавшем идеологическом ключе и вписаться в Влборьбу с религиейВ» превратили этот труд в пасквиль.

Для того, чтобы лучше понять и осмыслить то, что скрывается за словами арест и допрос мне бы хотелось рассказать о системе, по которой работали органы НКВД в затрагиваемый моей темой период.

Органами НКВД были разработаны особо ВлдейственныеВ» методы по получению желаемых признаний. Применялась полная изоляция заключенных, запреты на передачи и общение между заключенными. Скрывалось время суток. День начинался со слов Влвставать!В» и заканчивался словами Влложиться спать!В» В сознание подследственных с иезуитской настойчивостью внедрялось безнадежное отчаяние.

Кадры НКВД в значительной своей части представляли из себя циников, фальсификаторов и бесчестных карьеристов, допускавших изощренные методы морального и физического истязания подследственных. Никчемный кругозор, которым они обычно обладали, недостаточный для логического ведения следствия, восполнялся жестокостью, доводящей истязаемых до невменяемости.

Основными документами, помогающими установить судьбу подследственных, являются:

а) предписания. Они, как правило, исходили от органа, вынесшего приговор, подписывались кем-либо из высших руководителей этого органа и адресованы лицам, ответственным за приведение приговора в исполнение. Для 1920тАУ30-х годов такими ответственными были коменданты (ОГПУ, НКВД, Верховного Суда СССР, Военной Коллегии Верховного Суда СССР и т. д. ), либо, реже, начальники учетно-статистических отделов (отделений) ОГПУ, НКВД. Предписания печатались или на служебных бланках судебных органов, или на чистых листах бумаги, подписи всегда заверялись печатью. Форма предписания была стандартной и почти не менялась с годами: вначале указывалось, какой орган и какого числа вынес приговор к расстрелу, затем следовал приказ Влрасстрелять нижепоименованных гражданВ» (вариант тАУ Влнемедленно расстрелятьВ» или Влпривести в исполнение приговор к высшей мере уголовного наказания тАУ расстрелу над следующими лицамиВ», или т. п. ), после этого шел перечень приговоренных тАУ фамилия, имя, отчество, иногда и возраст. В предписаниях судов и трибуналов в некоторые годы указывалось, кроме того, по каким статьям осужден приговоренный к расстрелу, изредка даже год и место его рождения; предписания же, исходившие от ОГПУ, всегда были предельно сжаты и никакой ВллишнейВ» информации не содержали;

б) акты. Они обычно выполнялись от руки (в отличие от предписаний тАУ всегда машинописных) на обороте (а если запись была достаточно короткой, то и на лицевой стороне) предписания. Полная форма акта, помимо стандартного указания на то, что приговор приведен в исполнение, содержит полный список лиц, расстрелянных по данному предписанию, более краткая тАУ лишь число расстрелянных, в 1920 тАУ начале 1930-х гг. нередки и лаконичные расписки тАУ ВлисполненоВ». Обязательно обозначена точная дата, а иногда и час казни. Конкретное место приведения приговора в исполнение никогда не указывалось. Подписывали акт лица, осуществлявшие расстрел (в первую очередь те, кому было адресовано предписание), а кроме них тАУ присутствовавшие (далеко не всегда) при расстрелах представители органов прокуратуры, учетно-статистических отделов (отделений) ОГПУ, НКВД, крайне редко (и только когда исполнялись приговоры по их делам) тАУ представители судов или трибуналов. Подписей врачей на известных актах 1920-30-х гг. не встречаются, из чего можно сделать вывод, что на казнях они не присутствовали;

в) документы о захоронении. Это требование от коменданта или дежурного того органа, который приводил приговор в исполнение, к директору кладбища или крематория принять Влдля немедленного захороненияВ» (или кремации) определенное число (всегда точно указанное) тел и расписка об исполнении этого требования. Оба документа, как правило, датированы. Документы о захоронении сопровождают лишь часть предписаний и актов о расстрелах.

Законодательной базой репрессий 1930-х гг. являлась 58 статья (Особенной части) УК РiСР от 1926 г. Из 14 её пунктов 10 были ВлрасстрельнымиВ». Приговоры по 58 статье обжалованию не подлежали и, как правило, при ВМН (высшей мере наказания) приводились немедленно, согласно постановлению ВЦИК от 10 января 1934 года.

Тогдашний прокурор СССР Вышинский говорил: ВлПризнание собственной вины есть доказательствоВ». Для признания вины применялись меры физического воздействия тАУ попросту пытки, истязания, которые в практике НКВД были допущены с 1937 года с разрешения ЦК. По показаниям бывшего заместителя наркома внутренних дел СССР Фриновского, расстрелянного в 1938 году, Влдопросы начинались с физического насилия и продолжались до тех пор, пока подследственные не давали показанийВ». Так создавались Влвраги народаВ».

Существуют данные, что на территории Калужского края репрессиям подверглось около 40 000 человек. Из этого можно заключить, что калужская земля была наполнена Влврагами народаВ», ВлантисоветчикамиВ», ВлшпионамиВ», Влпредателями родиныВ», Влсоциально-чуждыми элементамиВ», ВлвредителямиВ».

Учитывая огромную загруженность судов, Влособых совещанийВ», ВлтроекВ», ВлдвоекВ», на рассмотрение дела уходило не более двух минут. Судьба человека, попавшего под Влкаток репрессийВ», обычно была предрешена, но и оставшиеся члены семьи Влпоражались в правахВ», а конфискация имущества обрекала на постепенное вымирание от голода. ВлОбразцомВ» ведения следствия в этот период можно считать дела архиепископа Августина (Беляева).

В конце сентября тАУ начале октября 1937 года в Калуге и области прошли массовые аресты по обвинению в причастности к Влконтрреволюционной монархической организацииВ», возглавляемой архиепископом Августином (Беляевым).

Известно, что с его приездом в Калугу очень оживилась церковная жизнь. Несмотря на запрет советской власти, в храме вновь звучал колокольный звон, службы стали более многолюдны. При обысках у подозреваемых в качестве улик изымались духовные книги, ноты церковных песнопений. По этому делу прошло около тридцати человек, принадлежавших к разным социальным слоям. Среди них были и счетный работник калужской артели ВлКооператорВ» А. Ф. Косов, и пчеловод из деревни Космачи Бабынинского района А. С. Горбачев, но большинство арестованных тАУ священнослужители. От арестованных добивались показаний, что они являлись Влчленами монархической контрреволюционной организацииВ», а в обвинении, предъявленном архиепископу Августину, говорилось, что он был ее организатором и ставил целью Влсвержение советской власти, распространение контрреволюционной клеветы, срывы мероприятий партии и правительства путем распространения суеверных, ложных, контрреволюционных слуховВ», а также, что он ВлсколачивалВ» из членов организации Влбоевые группыВ» для помощи интервентам и что при выборах в Верховный совет проводил своего антисоветского кандидата. Все проходившие по этому делу были приговорены к высшей мере наказания решением тройки при УНКВД СССР по Тульской области 19 ноября 1937 года. Через четыре дня приговор был приведен в исполнение.

Имена незаконно репрессированных жителей Калужской области опубликованы в трехтомнике ВлИз бездны небытияВ», изданного в 1993 году УФСБ по Калужской области. Вот маленькая крупица того, что было опубликовано на одной из страниц, убористым текстом:

Вл. . . Беляев Александр Александрович тАУ 1887 г. р., проживал в Калуге, архиепископ Калужский, осуждён по статье 58 п. 10 УК РiСР ВлтройкойВ» УНКВД Тульской области от 19 ноября 1937 г. к ВМН.

Беляев Алексей Павлович тАУ 1880 г. р., ур. и житель г. Сухиничи Смоленской области, работал в ВлЗаготзернеВ» рабочим, осуждён по ст. 58 п. 10. ч. 1 УК РiСР ВлтройкойВ» УНКВД Смоленской области 3 марта 1938 г. к ВМН. Приговор приведен в исполнение 19 марта 1938 г. в 17 час.

Беляев Егор Яковлевич тАУ 1879 г. р. ур. и житель с. Погост Кировского района Западной области, работал надомным портным, б/п, осуждён ВлтройкойВ» УГБ НКВД Западной области 11 августа 1937 г. по ст. 58 п. 10 УК РiСР к ВМН. Приговор приведен в исполнение 23 августа 1937г. в 18 час. . . В»

Список земляков, подвергшихся репрессиям, в этом мартирологе огромен. Реабилитация невинно расстрелянных, замученных в ГУЛАГЕ безусловно должна быть продолжена, а память о них тАУ увековечена. . .

Весь собранный материал тАУ это не просто набор сухих фактов, но в первую очередь свидетельство о жизни и славе Церкви, которая в любых обстоятельствах исповедует Господа и Его Благую Весть о спасении человечества.

Предлагаемая работа тАУ это скромная попытка собрать и сохранить информацию о подвиге тех, кто жил на территории Калужской епархии и засвидетельствовал о Христе своей жизнью и смертью с 1917 по 1940 годы.

ГЛАВА 1. Состояние Калужской епархии в годы открытых гонений с 1917 по 1940 годы Калужская епархия в 1917 году

В XX веке Русская Церковь взошла на свою Голгофу. Начавшийся в 1917 году новый период существования Православия в России не имел себе подобных ни в отечественной, ни в мировой истории. Из полугосударственного института она стала для нового атеистического государства объектом целенаправленной политики по ее полному уничтожению. Таких яростных гонений и преследований, таких широкомасштабных политических и экономических репрессий не знала ни одна Церковь ни в одной стране. Тем не менее величие Православия, его несокрушимая духовная сила и преображающая красота с особой силой проявились именно в годы, когда Церковь с особой жестокостью попиралась воинствующими безбожниками, когда гнали и мучили исповедников Христа, когда все силы зла объединились в попытке уничтожить оплот Православия в мире.

К 1917 году Православная Церковь была ослаблена и внешне, и внутренне. Положение Церкви в обществе еще более ухудшилось в самом начале 1917 года. 2 марта этого года император Николай II отрекся от престола. В России прекратилось самодержавное правление. Власть в стране перешла в руки светского Временного правительства. Февральскую революцию калужское духовенство встретило спокойно и во многом благожелательно. 6 марта 1917 года было обнародовано архипастырское послание епископа Феофана по поводу отречения императора Николая II. В этом послании, архипастырь, напомнив, что совершается по воле Божией, призвал свою паству успокоиться, не возмущаться, но вдвое больше молиться, трудиться и жертвовать на дело победы. В следующих посланиях владыка Феофан, наблюдая нездоровый ажиотаж и возбуждение среди духовенства, предостерегал пастырей от чрезмерного увлечения политикой и напоминал об их прямых обязанностях в приходах.

Русская Церковь этого времени находившаяся в подчинении православному царю, оказалась в зависимости от людей не только лишь формально православных, но зачастую иноверцев и атеистов. Это незамедлительно сказалось ухудшением положения Церкви в обществе. 20 июня, например, было принято постановление о передаче церковно-приходских школ и семинарий в ведение Министерства народного просвещения. Вместе с тем это постановление нисколько не затрагивало положение конфессиональных школ других вероисповеданий. Несмотря на протесты Святейшего Синода, власти спешно приняли постановление, лишавшее народ духовного просвещения. 14 июля был опубликован новый закон ВлО свободе совестиВ», который ввел свободу религиозного самоопределения с 14 лет. Этот закон позволял Министерству просвещения свести до факультативного изучения преподавание основ православного вероучения в школах. Против такого установления активно протестовал епископ Феофан, пославший соответствующую телеграмму в Синод, и Союз Законоучителей, собравший по этому поводу чрезвычайное губернское заседание. Отношения Церкви и государства, продолжавшего оказывать жесткое давление на Церковь и вмешиваться во внутрицерковные вопросы, требовали коренного изменения.

Русская Церковь перестала быть для русского народа объединяющим началом. Среди ее членов, как духовенства, так и мирян были сильны либеральные и даже антицерковные настроения. Свободу Церкви многие рассматривали как политическую свободу и парламентаризм. Попытки противостоять их разлагающему влиянию рассматривались церковной средой и околоцерковной общественностью как стремление удержать старорежимный бюрократизм. В этих условиях проходила подготовка к Поместному собору, первому за 200 лет Синодального упавления Церковью. В задачи собора входило обсуждение важнейших внутрицерковных вопросов и общественного положения Церкви.

Подготовка к Поместному собору проходила по всей Калужской епархии. Были проведены предсоборные собрания тАУ сначала приходские, избиравшие делегатов на благочиннические собрания, затем благочиннические, избиравшие своих представителей на епархиальный съезд. 15 мая 1917 года в Калуге прошел епархиальный съезд. Съезд избрал делегатов от епархии на Всероссийский Поместный собор и обсудил следующие вопросы:

1. Отношение к политическому положению.

2. Точное определение взаимоотношения Государства и Православной Церкви, и правовое положение духовенства в государстве.

3. Замена существующего способа содержания духовенства определенным жалованием от государства и общества.

4. Отношение прихода к церковной собственности и отношение к притязаниям на церковные и монастырские земли.

5. Немедленность созыва Всероссийского Церковного Собора.

6. Реформа духовно-учебных заведений.

7. Отношение к законоучительству в школах.

8. Организация приходов.

9. Учреждение советов благочиний.

10. Ежегодные епархиальные собрания с участием всего клира, монашествующих и активных мирян.

11. Учреждение выборного совета при епископе.

12. Организация Епархиального административно-хозяйственного управления.

13. Организация гласного епархиального суда и суда чести.

14. Проведение выборного начала в епархии сверху донизу.

15. Выработка инструкций для Комиссии по подготовке дел, подлежащих обсуждению на епархиальном собрании.

16. Упрощение приходского делопроизводства и отчетности.

17. Объединение духовенства на экономических началах - кооперативы, страховое дело и т. д.

18. О взаимоотношении причта между собой.

19. Выяснение обязанностей церковных старост.

Эти проблемы волновали Калужскую Церковь в 1917 году. Одни из них были действительно жизненно необходимы для Церкви, другие были навеяны общей социальной ситуацией, складывающейся в обществе.

Тем временем Временное правительство, постоянно менявшее своих министров, оказалось неспособным управлять страной, создать новую для России государственную систему, наладить экономические связи, регулировать общественные отношения. Поражения в войне, повальное дезертирство из действующей армии, ослабление правопорядка и недееспособность местных властей усугубляли политический хаос и экономическую разруху в стране. Летом 1917 года по епархии прокатилась волна ВлотнятийВ» церковного имущества и земель. В деревнях дезертиры требовали от священников Влзакрасить короныВ» на иконах, а мирные ектении произносились с прошением Вло мире всего мира без аннексий и контрибуцийВ». Лишенные приходской земли, часто просто изгоняемые Влпо общественному приговоруВ» священники начинают покидать свои приходы. К осени 1917 года количество пустующих приходов стало самым большим за всю предыдущую историю Калужской епархии.

Вместе с тем резко снизился образовательный уровень священства, на пустующие приходы назначались полуграмотные люди, хиротоний в 1917-1918 годах почти не было, как не было надежды и на новый выпуск семинарии, так как занятия здесь почти прекратились из-за нехватки преподавателей. Идя на встречу нуждам епархии, епископ Феофан открывает ускоренные богословско-пастырские курсы для подготовки священников. Поступить на них мог каждый, кто имел образование не ниже 4-х классов и внес 50 рублей за первые два месяца обучения.

Октябрьский переворот и последующие события в Калужской епархии

15 августа 1917 г. в Москве открылся Всероссийский Поместный Собор, который 5 ноября избрал Патриархом Московским и Всея Руси святителя Тихона (Белавина). Во время проведения Собора в России произошел государственный переворот, к власти пришли большевики, исповедовавшие атеизм и материализм. Один из первых декретов новой власти провозгласил отделение Церкви от государства и школы от Церкви. Поместный Собор в ответ на начинающиеся репрессии одобряет обращение святителя Тихона, в котором Советская власть обвинялась в наступлении на Церковь, разжигании смуты и хаоса в стране. ВлОпомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы, тАУ писал Патриарх. тАУ Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело: это тАУ поистине дело сатанинское. . . В»

Местные власти, получив сигнал из центра, приступили к методическому разрушению Калужской епархии. 1 февраля 1918 года была ликвидирована Духовная консистория, а созданное вместо нее Калужское Духовное временное управление тоже было закрыто 28 июля 1918 года.

Уже в начале 1918 года комиссии волисполкомов взяли на учет имущество монастырей и храмов, калужский губсовнарком издает декрет о прекращении экзаменов учащихся Калужских Духовных школ, учеба в которых была прекращена еще раньше. В конце февраля 1918 года выходит последний номер Калужского Церковно-Общественного вестника, переполненного сообщениями о гонениях властей и призывами защищать родные святыни.

Губернская же газета ВлКоммунаВ» была переполнена злобными насмешками на Церковь и открыто подстрекала к погромам, и погромы с грабежами и насилием широким валом катились по губернии. Количество пострадавших и погибших в них не поддается учету, господствовала анархия и вседозволенность.

27 февраля по решению Калужского совнаркома все монастырские гостиницы переданы по соцобеспечению. 31 июня 1918 г. ликвидирован Епархиальный училищный совет. Архив и имущество сданы в ГУБОНО. В субботу, 20 июля, в Сергиевский скит приехал губернский комиссар Александров и поставил от себя для управления комиссара Талдыкина. На следующий день товарищ Талдыкин, собрав насельников скита, произнес речь, в которой заявил, что Влотныне вы забудете, что ваша обитель называется Сергиев Скит, теперь она будет называться трудовой коммуной, и я вам буду и настоятель и архиерей. Главное ваше дело будет тАУ работа, кто не будет работать по моему приказанию, я не буду давать хлебаВ». 24 июля комиссар Талдыкин вместе с прибывшими комиссаром Смирновым и помощником комиссара по хоз. делам Сусловым приступили к ВлэкспроприацииВ» имущества. Вывозилось все, вплоть до белья. В это же время 8 членов Совдепа г. Полотняный Завод во главе с комиссаром Федором Семеновым и вооруженными красноармейцами прибыли в Свято-Николаевский женский монастырь Мещовского уезда. Объявив перепуганным сестрам о Влнизложении власти Патриарха и архиереяВ» и пообещав расстрел и виселицу в случае неповиновения, представители советской власти прочли решение об упразднении монастыря и создании на его основе трудовой коммуны. С лета 1918 года начинается захват помещений Оптиной Пустыни. Прежде всего были отобраны мельницы, потом лесопильный и кирпичный заводы, затем тАУ монастырские сады, огороды, луга, рыбные ловли, весь скот и пасеки.

Анархия в обществе приводила к тому, что православные не могли разобраться кто их в данный момент ВлэкспроприируетВ» тАУ советская власть или просто грабители. Действия тех и других были примерно одинаковы. В июле того же года был ограблен Свято-Троицкий женский монастырь Тарусского уезда. Среди бела дня во время Божественной литургии в монастырский храм ворвались пятеро людей с револьверами, стреляя в потолок, заставили всех лечь и, начали грабеж. Один из монашествующих ударил в набат и грабители скрылись. Там же был ограблен хутор, принадлежавший Казанскому Боголюбивому монастырю Мосальского уезда. Это только единичные сведения в мире крови и насилия. Не везде представителям советской власти удавался мирный захват церковного имущества. В некоторых местах эти акции вызывали беспорядки и открытые восстания крестьян. Так произошло и в Перемышльском уезде при попытке реквизиции имущества Троице-Лютикова монастыря. 7 августа 1918 года в монастырь по распоряжению военного комиссара Московского округа прибыла комиссия по конфискации состоящая из членов Перемышльского уисполкома Матвеева, Кураева, Закалина, Ракчеева, фельдшера Чугрина и четырех милиционеров. Игумен монастыря отец Иосиф не разрешил комиссии приступить к делу, во время завязавшейся словесной перепалки рабочий монастыря Никита побежал в ближайшее село Корекозево за помощью. Монахи ударили в набат. Староста села Иван Борисов с крестьянами, защищая монастырь, вступил в схватку с большевистскими представителями, в результате которой 6 человек из комиссии было убито, а двое заключено под арест. Вечером того же дня в селе Троицком собирается сходка крестьян близлежащих деревень под председательством Дмитрия Мартынова и представителей монастыря игумена Иосифа и иеродиакона Пафнутия, на котором решили идти на Перемышль и разоружить местный совет. 8 августа отряд крестьян под руководством Борисова, Мартынова и крестьянина деревни Горки Дерябнинова вошел в Перемышль и сверг советскую власть практически без сопротивления. На собрании постановили создать Чрезвычайный уездный съезд, восстановить свободную торговлю, прекратить борьбу с мешочниками и т. д. 9 августа карательный отряд из Калуги после перестрелок врывается в монастырь и арестовывают несколько монахов, после чего под огнем восставших крестьян возвращаются обратно. 11 августа Перемышльский уезд объявляется на осадном положении, власть переходит к Штабу войск по водворению революционного порядка. Восстание было подавлено, начались расстрелы. Из монашествующих, как врагов власти рабочих и крестьян было расстреляно семь человек. Иеромонахи Никанор, Иоанникий, Порфирий, иеродиакон Пафнутий, иноки Иосиф, Авксентий и Иассон. Расстрелы проводились в лесу у села Корекозево. На основании приказа от 13 августа 1918 года монастырь был упразднен, оставшиеся в живых монахи изгнаны. Реквизицией монастырского имущества руководил комиссар Прокопчик. В 1918-19 гг. были расстреляны: священник Александр Добронравов (Мещовский уезд с. Кудовых) за молебен для восставших крестьян; священник Василий Благовещенский (Медынский уезд с. Шанский Завод); священник Георгий Георгиевский (Мещовский уезд с. Чемоданово) за участие в антисоветском восстании; священник Василий Волков (Медынский уезд с. Рождествено на Шопе) карательным отрядом в Медыне; священник Александр Громов (Мещовский уезд с. Росы); священник Василий Кериневский (Медынский уезд с. Костино) умер в медынской тюрьме и многие другие.

Местные органы власти продолжали методично уничтожать Церковь. В 1918 г. была реквизирована Епархиальная библиотека и передана комиссариату народного просвещения. В октябре 1918 г. в Тихоновой Пустыни в храме святителя Николая Чудотворца устроен клуб и театр.

10 октября Калужский Губисполком принимает постановление о немедленном изъятии из правительственных учреждений крестов и икон и об упразднении домовых церквей.

18 октября тАУ организация подотдела по отделению Церкви от государства при губернском отделе Юстиции. Во главе подотдела встал Кузнецов, который уже 23 октября разослал во все монастыри распоряжение о подготовке к выселению в двухнедельный срок. Все церковные и монастырские земли были отняты и зачислены в земельный фонд, а Тихонова Пустынь была преобразована в первое советское культурное хозяйство имени Ленина. Была проведена конфискация всех церковных средств Влв доход республикиВ». Интересно, что решение о ликвидации всех действующих монастырей Калужская губерния приняла первой во всей стране, таким образом превратившись в авангард богоборчества. Летом 1920 г. местные власти решили, что пора преступить и к массовому закрытию церквей. Так по инициативе Тарусского Совдепа была начата борьба с верующими за храм в колонии НКВД им. В. И. Ленина, располагавшейся в закрытом монастыре. Причем против существования церкви не возражало ни руководство колонии, ни даже НКВД. Однако по требованию местного совдепа церковь была все-таки закрыта . В 1922 г. по епархии прокатилась волна Влизъятия церковных ценностейВ», активным организатором которой явился Троцкий, неоднократно подчеркивавший, что уже заключены соглашения (главным образом с США) о реализации их за границей, которые надо непременно выполнять, ибо в противном случае грозит потеря доверия к Советским властям со стороны заокеанских деловых кругов. В результате Калужская епархия лишилась огромного количества икон, риз, богослужебных предметов имевших неоценимое значение для нашего народа.

Из Оптиной Пустыни по распоряжению Луначарского была вывезена уникальная библиотека. 15 июля 1924 года в больничной кухне о. Никоном (Беляевым) была отслужена последняя служба. На территории Оптиной Пустыни разместился детский дом, который сменили дом отдыха, концлагерь, СПТУ. Другой известнейший монастырь Калужской епархии, Боровский, был окончательно закрыт в 1923 году, его имущество передали Главмузею, а в помещениях разместили исправительную колонию. В те же годы был сброшен один из древнейших в России колоколов, отлитый через 11 лет после кончины преподобного Пафнутия Боровского, а из икон XVI века из иконостаса Ирининского придела были устроены будки для собак и клетки для кроликов.

В 1927 году епископа Феофана, всеми силами старавшегося оградить Церковь от полного уничтожения, переводят на Псковскую кафедру. 25 июля 1937 г. Владыка был арестован и после месяцев пыток был расстрелян 4 октября 1937 года в Нижегородской тюрьме. Калужская епархия осталась на год без управления. За этот год были сосланы на Соловки о. Николай Князев из с. Дубинки Плохинской волости и о. Александр Санковский из села Булгакова Мятлевского района. Тогда же по распоряжению Губисполкома был взорван Лаврентиев монастырь и разрушен его знаменитый некрополь. С 12 августа по 12 декабря 1928 года Калужскую кафедру занимал епископ Павел (Введенский) в последствии, 14 января 1937 г., расстрелянный, а с 1 января 1929 г. по 16 сентября 1930 г. тАУ Калужским епископом являлся владыка Сильвестр (Братановский), скончавшийся на покое в Москве 29 сентября 1931 года. Относительное затишье в борьбе с Церковью было прервано в 1928 году, когда Сталин на собрании актива московской организации ВКП(б) призвал к Влсамой боевой антирелигиозной работе в массахВ». В 1930 г. в ВлПравдеВ» появилась статья ее редактора Минея Губельмана, более известного под псевдонимом Ярославский, призвавшего Влпревратить пятилетку промышленного развития в пятилетку уничтожения религииВ». Начались сильнейшие гонения, закрытия огромного количества храмов, истребление в тюрьмах и лагерях большей части русского православного епископата, духовенства и монашества. В Калужской епархии, в г. Калуге закрыты следующие церкви: Петропавловская на Пятницком кладбище в 1929 г., Благовещенская, Илии Пророка разобрана, Михаила Архангела тАУ разобрана, Спасо-Слободская тАУ разобрана в 1932 г.; Воскресенская тАУ разобрана в 1932 году, Знаменская церковь тАУ переоборудована под хлебозавод. Даты закрытия и разборки других храмов г. Калуги не известны. Вол

Вместе с этим смотрят:

"Одесский миф" как миф: (Ранние годы "одесского мифа")

50 вопросов и 50 ответов из христианско-психотерапевтической практики. Зло в мире и зло в человеке

РЖслам

РЖудаiзм

РЖудаiзм як нацiональна релiгiя iвреiв